Результаты аукциона
Барсков, Я.Л. Переписка московских масонов XVIII-го века. 1780-1792 гг. Пг.: Изд. Отд. рус. яз. и словесн. Имп. Академии наук, 1915. LXII, [2], 336, [4] с. 26,5×18 см. Экземпляр в издательской обложке. Коллекционная сохранность. Для сохранности книга вложена в переплетные крышки, обтянутые тканью.
Труд историка русской литературы XVIII века и педагога Якова Лазаревича Барскова (1863-1937). В сборнике опубликованы материалы, находящиеся в различных архивах Москвы и Петербурга. В основном, это письма мартинистов — А. Кутузова, кн. А.А. Прозоровского, И. Лопухина и А. Радищева. В письмах передаются приветы, просьбы о материальной помощи, описываются впечатления о путешествиях. Любопытно, что письма А. Радищева и А. Кутузова носят весьма «нежный» характер. Письмо А. Радищева к А. Кутузову от 6 декабря 1791 года: «Где ты, возлюбленный мой друг? Если верил когда, что я тебя люблю и любил, то подай мне о себе известие, и верь, что письмо твое будет мне в утешение. Прости, мой любезный! Если хочешь мне писать, то адресуй письмо брату моему Моисею, живущему в Архангельске. Сколько возможно мне быть спокойным, я, конечно, таков и столько, сколько может человечество; больше не требуй. Письмо твое спокойствие мое возвысит еще на одну степень, и я буду знать, что ты меня любишь» . Вот ответное письмо А. Кутузова от 27 марта 1792 года: «Будучи удостоверен в моей к тебе истинно нелестной дружбе, легко можешь себе представить мою радость при воззрении на строки, рукою твоей начертанные... Я горю желанием говорить с тобою и не знаю, что сказать тебе. Письмо твое так коротко, что я не могу представить себе твоего положения, а не знав оного, как возмогу говорить с тобой откровенно? Одно неосторожное слово может растравить твои раны вместо того, что я пылаю желанием подать тебе возможное от меня утешение. Дражайший мой, ежели тебе возможно, скажи мне, где ты, на каком основании и есть ли мне хотя малая надежда прижать тебя некогда ко груди моей? Утешь меня, милый мой, — но, увы, что я болтаю? Может быть, тебе не позволят сего, хотя я и не вижу сему причины. Не смею, но не могу воздержаться попенять тебе, что ты презрил мой дружеский совет и чрез то ввергнул обоих нас в сие несносное для меня состояние».
